Далекое прошлое управляет нашим поведением в настоящем и влияет на то, как мы растим детей
Надо ли рассказывать ребенку о том, что папа ушел из семьи еще до его рождения? Искать ли в истории рода ответ на проблемы в отношениях с ребенком? Влияет ли опыт прошлых поколений на наших детей? Мы спросили об этом у системного семейного психотерапевта Инны Хамитовой.
Безногая курица трех поколений
Мужчина всегда при варке бульона отрезал у тушки курицы ноги. И клал их в ту же кастрюлю, что и тушку. Однажды его спросили — зачем? Зачем он отрезает ноги, ведь курица может поместиться в кастрюлю целиком? Мужчина задумался и спросил у своей сестры, которая тоже именно так варила бульон. А та обратилась к маме, которая научила такому способу обращения с курицей своих сына и дочь: «Зачем, мама, ты так делала?»
«Не знаю», — сначала ответила пожилая уже женщина, а потом начала вспоминать. Оказалось, что во время войны, когда она вместе со своей мамой ехала в эвакуацию, их эшелон разбомбили и они лишились практически всех вещей. Когда они добрались до места, все необходимое, в том числе маленький котелок, им дала хозяйка дома, где они стали жить. В тот самый котелок тушка курицы не помещалась целиком, ей приходилось отрезать ноги. Это запомнила маленькая девочка, которая наблюдала за материнскими манипуляциями на кухне, — и не только запомнила, но и передала своим детям как часть формулы приготовления куриного бульона. И, естественно, делала она это абсолютно неосознанно, автоматически.
Инна Хамитова рассказывает эту историю как пример того, как на нас может влиять опыт наших предков: «Нам только кажется, что все мы делаем себя сами, принимаем решения, контролируем свою жизнь. На самом деле мы — продукт нашей семейной истории в гораздо большей степени, чем нам кажется. В каком-то смысле, как в примере выше: мы думаем, что просто варим суп как нам нравится, а на самом деле мы автоматически воспроизводим способы реагирования предыдущих поколений. Ну в конце-концов не так уж важно, как ты варишь курицу, в данном случае это — всего лишь метафора, но ведь прошлое нашей семьи присутствует и в гораздо более важных вещах».
Прошлое остается с нами
Прошлое присутствует в настоящем и влияет на будущее. Неразрешенные конфликты родственников, семейные тайны, «то, о чем нельзя говорить», болезни и зависимости, выбор профессии — многое передается от одного поколения к другому. В наследство от предков человек получает огромное количество правил, представление о том, как воспитывать детей, за кого выходить (или не выходить) замуж, по какой причине можно развестись, как выбирать профессию — в общем, как жить.
Отчего так происходит? Инна Хамитова объясняет, что подобное наследование основано на феномене психологической идентификации с представителями предшествующих поколений, часто неосознаваемой. Ребенок не знает, что делать со своими чувствами, как не попадать под их власть, он следует родительскому образцу и начинает поступать с ними так, как это делали его родители.
Бабушка голодала — внуки страдают от лишнего веса
Вот, например, была у человека бабушка, которая пережила голод в Поволжье или во время блокады Ленинграда. И когда человек этот был маленьким мальчиком, бабушка с ним оставалась, пока родители работали.
Перекармливала внука, причитая, что нельзя ни крошечки оставлять на тарелке, потому что когда-то у таких же детей, как этот мальчик, не было такой возможности — есть досыта.
«Какой опыт вынесла из своего прошлого эта женщина? — размышляет Инна Хамитова. — Любовь, забота проявляется через кормление. Чтобы сберечь ребенка, надо его накормить. А у ребенка, который слушает бабушку и следует ее наставлениям, доедая все до последнего, даже если не хочет, возникает чувство вины: ему повезло жить в такое изобильное время, а он этого совсем не ценит».
Так закрепляются пищевые привычки на всю жизнь: мальчик становится мужчиной и страдает от постоянного переедания и лишнего веса. Но физически не может оставить ничего на тарелке без преследующего его чувства вины.
Прадед пил — у правнуков в жизни неразбериха
Еще один пример. Прадедушка пил, а его правнуки заводят семьи «не с теми людьми» или тоже впадают в разного рода зависимости. Почему так происходит?
Прадедушка в состоянии опьянения был агрессивен, а в трезвом — нет. И его дочь привыкла жить в атмосфере постоянной тревоги. Она всегда прислушивалась к шагам отца, когда тот возвращался с работы: каким он придет, чего ждать сегодня?
Подобные эмоциональные качели привели к тому, что дочь вышла замуж за человека, который мог бы их для нее повторять: по-другому для нее было невозможно, непривычно, скучно.
«Не обязательно она выбрала бы алкоголика — им вполне мог бы быть человек экстремальной профессии, с которым никогда не знаешь, что ожидать, — объясняет Инна Хамитова. — Тогда она, как дочь своего отца, могла бы ждать его каждый вечер с работы с замиранием сердца».
У дочери алкоголика родились дети, и им передалась ее сверхчувствительность к эмоциональным перепадам. Они в свою очередь выбрали себе соответствующих спутников жизни или сами, пытаясь совладать со своими чувствами, приобрели разного рода зависимости.
Моя мама страдала от своего материнства, я — тоже
«Все мы выносим из родительских семей „багаж“ прошлого. Основы отношений между матерью, отцом и ребенком воспроизводят те, что были приняты в прошлых поколениях этой семьи, и, скорее всего, перейдут в последующие».
Если девочка постоянно слышала от мамы, как той было сложно решиться завести ребенка, как ей было плохо во время родов, как тяжело она растила дочь, отказывая себе во всем и бросив любимую работу, упустив возможность карьерного роста, то выросшая девочка будет представлять себе материнство как неизбежную каторгу.
Инна Хамитова приводит пример: беременная женщина боится рожать, потому что узнала пол ребенка — у нее будет мальчик. Ее тревога была очень велика и уменьшилась только после работы с психотерапевтом, который выяснил: почти все мальчики, которые родились в семье до этого (дяди, двоюродные братья) страдали врожденными заболеваниями.
Как появляются семейные сценарии и тайны
Когда в семье появляется ребенок, ему не только дают имя и фамилию, но он наследует и определенный груз семейных ожиданий. Например, дети, которые появляются в семье после смерти первенца или другого горячо любимого родственника, иногда становятся своего рода «заместителями». Они призваны восполнить утрату, заменить тех, кого уже нет. В результате такие дети могут чувствовать вину за то, что живы, и за то, что не оправдывают возложенных на них надежд, — и это только часть последствий.
Дети, чье появление на свет связано с большим эмоциональным напряжением, всегда вместе с вниманием и привязанностью взрослых получают и взрослые проблемы, о которых родители не готовы даже думать, не то что обсуждать вслух. И как правило, эти проблемы даже не осознаются.
Мальчику, который никогда не знал своего отца, на вопрос: «Где мой папа?», мама начинает рассказывать историю о капитане дальнего плавания или придумывает еще какой-то, как ей кажется, спасительный сюжет.
«Но ребенок всегда очень хорошо по невербальным сигналам чувствует, что ему врут, но интерпретирует эту ложь по-своему, — говорит Инна Хамитова. — У него возникает связь: когда я спрашиваю об отце, мама явно теряется и не хочет говорить, значит, лучше ее не спрашивать».
Кроме того, материнский дискомфорт сын может приписать самому факту своего существования: испытывая вину перед матерью, он никогда больше не станет возвращаться к этой теме или будет заполнять образовавшуюся пустоту собственными фантазиями, не имеющими отношения к реальности.
Вырваться из семейной колеи
Шаг первый, чтобы избавиться от груза прошлого: осознать, каким образом вы являетесь эмоциональной частью своего рода, что из своей семейной истории повторяете.
Необязательно вы повторяете что-то плохое: имена, фамилии, потомственные профессии, семейные байки, застольные песни, привычка варить курицу, отрезая ей ноги, — это просто нейтральные факты, часть вашей биографии. Более того, преемственность, семейные традиции — колоссальный семейный ресурс.
Но если ребенок не просто носит имя дедушки, которого он никогда не видел, а становится объектом родительских проекций, воспроизводит его привычки или заболевает теми же болезнями, — это повод задуматься. Если вы повторяете по отношению к своим детям тот образ действий ваших родных, который не устраивал вас, когда вы сами были ребенком, — это тоже повод подумать о том, насколько эти действия соответствуют вашим личным ценностям. Возможно, на самом деле это ценности, цели и ожидания вашего рода.
Шаг второй — учиться осознавать и ощущать себя отдельной личностью, выбирающей, как ей жить, а не воспроизводящей привычные способы поведения. В этом может помочь психотерапия, в том числе и семейная.
Источник:
И.Ю. Хамитова, Г.Л. Будинайте «Опасные связи поколений» // «Современный ребенок. Энциклопедия взаимопонимания» (Объединенное гуманитарное издательство, 2006)
Фото: Коллекция/iStock
