Как уберечь детей от сект

Люди при упоминании о сектах зачастую испытывают некоторый дискомфорт. Возникает чувство тревоги за себя и своих близких. Насколько опасны секты и какие именнно существуют в России, как не попасть в их сети, какой возраст уязвимости перед социально-деструктивными группами особенно рискованный и как родителям уберечь детей от их влияния, рассказывает Ростислав Прокопишин, психолог, преподаватель Факультета дистанционного обучения МГППУ.

Что же такое секта?

Нередко в СМИ размещается информация о сектах. При этом подразумевается, что существуют такие зловредные организации, которые путем психологических ухищрений полностью подчиняют себе человека в своих преступных целях. Что участники таких сообществ отличаются крайним религиозным фанатизмом, верой в немыслимые с обывательской точки зрения идеи и абсолютным подчинением воле главного сектанта, харизматичного лидера секты. Этот образ секты тиражируется многочисленными сериалами, художественной литературой, популярными интернет-изданиями. То есть, когда мы встречаем в средствах массовой коммуникации слово «секта», в памяти возникает образ группы фанатиков, слепо подчиняющихся лидеру и отгородившихся от окружающих в своем противостоянии обществу. Частично этот упрощенный до схемы образ соответствует реальным социально-деструктивным сообществам, например, таким, как секта «бога Кузи» или так называемое Великое белое братство ЮСМАЛОС.

Однако такое упрощение действительно существующей проблемы сект не дает ответов на вопросы о том, как можно помочь человеку, отдавшему свою способность принимать жизненно важные решения в распоряжение посторонним малознакомым людям. Как этому человеку вернуть себе контроль над собственной личностью и собственной жизнью? С точки зрения психологии в этих случаях речь идет о нарушении высших психических функций — о потере способности к самостоятельному выбору своих целей и интересов.

Сейчас существует множество различных определений того, что такое секта. Сектой в религиоведении называют религиозную группу, отделившуюся от основной, исторически сложившейся и устоявшейся, религиозной организации, принятой населением конкретного региона в качестве традиционной для этой местности религии. Группа, отколовшаяся от традиционной религиозной организации, обычно вносит радикальные изменения в толкование исходного религиозного канона, которые воспринимаются верующими как сознательное искажение канонической веры, то есть ереси. Это порождает враждебные отношения между группами населения по признаку отношения к религии.

Отдельные религиозные социально-деструктивные группы могут разрастаться до масштабов, позволяющих им конкурировать с государством. Они могут в таких случаях создавать собственное «религиозное государство» внутри уже существующего и исторически сложившегося государства. В качестве примера можно упомянуть террористические организации — японскую секту «Аум Синрике» или турецкую религиозную организацию Фетхуллаха Гюлена, напрямую поддерживаемую ЦРУ США.

Если некоторая религиозная группа, сформировавшаяся в регионе своего происхождения, стремительно развивает активность по распространению своих верований в другом географическом регионе, то эта группа может восприниматься местным населением как нетрадиционная, чужеродная, враждебная. Такая экспансия может вызывать те же реакции неприязни среди населения, что и так называемые секты, то есть группы агрессивной религиозной самодеятельности по распространению авторских верований, изначально конкурентных по отношению к традиционным региональным религиям.

Наиболее опасные секты

На вопрос о том, какие секты сейчас считаются наиболее опасными, можно ответить двумя способами. С субъективной точки зрения наиболее опасной будет та система взглядов, которую человек воспринимает как безусловно правильную, но при этом не замечает, что это верование отнимает у него право на самостоятельное принятие жизненно важных решений, право самому выбирать друзей, круг общения, род занятий и все то, что позволяет самостоятельно строить свою жизнь в соответствии с собственными интересами и идеалами, а не чужими.

Одним из мотивов отказа от самостоятельности в пользу социально-деструктивной группы и ее лидеров может быть страх собственной несостоятельности, страх перед неопределенным будущим. Страх ответственности за собственную жизнь, страх не справиться с жизненной ситуацией, которая кажется невыносимо тяжелой, неразрешимой. То есть это субъективное восприятие внешних обстоятельств, которые у другого человека не будут вызывать такого страха или ощущения непреодолимого препятствия.

Если говорить об объективных аспектах, то в качестве наиболее опасных верований, распространяемых на территории России в настоящее время, можно назвать те, которые содержат психологические установки на враждебную по отношению к нашей стране и нашим соотечественникам деятельность. Например, установки на диверсионную, террористическую, экстремистскую деятельность либо побуждающие к нанесению любого ущерба населению нашей страны.

К таким откровенно вредоносным культам можно отнести украинскую версию неоязычества под названием «Родноверие», религию нацистского батальона «Азов» (признан террористической организацией, деятельность организации запрещена на территории России). Этот культ является ярким примером искусственно сконструированной политической религии, в данном случае — украинского нацизма.

«Можно уверенно говорить о том, что на стороне украинских нацистов работают высоко квалифицированные военные психологи, специалисты в области разведки, информационных операций и пропаганды. Побуждение интереса российских детей и подростков к идеологии оккультизма и неоязыческим культам и вовлечение их в религиозно-политические сообщества с нацистской идеологией входит в круг задач этих военных», — говорит Ростислав Прокопишин.

О том, что такая работа ведется, указывают регулярно появляющиеся в СМИ сообщения о задержании подростков в связи с их попытками выполнить диверсионные задания украинских вербовщиков или из-за отправки денег на нужды противника. Вряд ли можно ожидать исчезновения этой угрозы в ближайшее время. Вопрос в том, как снизить вероятность вовлечения ребенка в такое враждебное сообщество?

Как уберечь ребенка?

Универсальной схемы безопасности на все случаи жизни не существует. Стратегия помощи для разных возрастных групп детей, для мальчиков и для девочек будет отличаться, это зависит от особенностей развития и личности ребенка.

Наиболее рискованный период уязвимости перед социально-деструктивными группами у детей начинается в пубертатном возрасте. То есть примерно в 12–13 лет.

Это связано с естественными потребностями детей в развитии. У подростков это проявляется в виде тяги к самостоятельности, в развитии навыков автономии. Это сочетается с потребностью расширения опыта взаимодействия со сверстниками, опыта построения отношений в группе и пробы себя в разных социальных ролях.

В этот период подростки переживают телесные изменения, что закономерно отражается на эмоциональной сфере и поведении. Часто появляется стремление к экспериментированию с границами окружающей среды и с собственными возможностями. Настроение может требовать выплеска в движении и физических нагрузках. Или в экспериментах с запретами и границами социальной реальности.

Общее правило, которое само по себе не ново, — это внимание взрослых к детям.

Родителям, с одной стороны, проще, чем учителям, заметить небольшие изменения в интересах, круге общения, вкусовых предпочтениях своих детей, а с другой — в тревожных ситуациях ребенок может пытаться скрыть свои приключения, если ждет, что его накажут или отругают.

Поэтому спокойное внимание и заинтересованность родителя в диалоге, выбор момента для разговора, тактичность и уверенность в себе помогут ребенку высказаться. Простые прямые вопросы типа «Почему тебе интересно обсуждать именно эту тему?», «Что привлекло твое внимание к этому?», «Какие мысли у тебя возникли?» и другие помогут начать разговор.

Слушайте ответы, интонации, прислушивайтесь к своему внутреннему отклику на реплики ребенка. Не спешите отвечать и, прежде чем комментировать услышанное, попробуйте правильно сформулировать свое отношение. Если вы вдруг понимаете, что ситуация тревожная и речь идет о вовлечении вашего ребенка в сомнительную организацию в Сети, то нужно прояснить сложившуюся ситуацию дополнительными вопросами:

• Как долго ребенок общается в этой группе?
• Когда был первый контакт и как это произошло?
• Что привлекло внимание?
• Почему было интересно продолжать общение с этими людьми и кто они?
• Сколько их всего?
• Как зовут этих людей?
• Сколько им лет?
• Ровесники они ребенка или есть разница в возрасте?

Не взвинчивая ситуацию и сохраняя спокойствие, уточните, что это за площадка для общения или просмотра контента? Какой у нее адрес в Сети? Можно ли сделать скриншот (смотря по ситуации беседы)? Важно, чтобы ребенок не боялся вам отвечать и охотно рассказывал о своих новых знакомых. Есть ли среди участников этой группы общения другие дети из числа одноклассников и друзей? Какое настроение после общения в этой группе? И есть ли желание продолжать общение?

 Следите, чтобы во время разговора ребенок не впадал в тревогу в связи с разговором.

Возможно, за один разговор вы не сможете полностью прояснить ситуацию. Беседу можно продолжить чуть позже или вернуться к ней через какое-то время.

Если вы действительно столкнулись с вербовщиками в интернете, то нужен будет ясный план дальнейших действий, уверенность в собственных силах, время и возможность проконсультироваться у того, кому вы можете довериться в обсуждении щепетильной темы и получить психологическую поддержку.

Самой большой ошибкой, которую можно допустить в этой ситуации, будет эмоционально сорваться на ребенка, потерять с ним контакт и его доверие, потерять самообладание и необдуманно действовать или попытаться не замечать тревожащую ситуацию.

«Если вы столкнулись со странной, необычной группой, то это совсем не обязательно секта. А если это действительно социально-деструктивное сообщество, то вам потребуется вмешательство правоохранительных ведомств, помощь и поддержка друзей и близких. Потому что вам противостоит организованная криминальная группа. И значит, силы неравны», — резюмирует Ростислав Прокопишин.

Материал подготовлен при содействии Отдела по информационной политике и связям с общественностью МГППУ.